Форум » Литература о Толстом и его идеях » Книга "Поглед върху толстоизма в България" » Ответить
Книга "Поглед върху толстоизма в България"
Йордан: Н. С. Иванова, Н. В. Лекомцева «...Что открыл нам русский мудрец»: панорама толстовского движения в Болгарии Мы горели желанием проповедовать и передавать людям свет и огонь, ко- торый осветил и согрел нас. Хр. Досев Болгария — вторая вслед за Голландией европейская страна, где толстовское учение о ненасилии, единении и любви к человеку нашло свою основательную почву. С конца ХIХ в. здесь повсеместно созда- вались общества, поселения, журналы, издательства, где активно сле- довали учению русского мыслителя. В 1906–1908 гг. на месте селения Алан Кайряк, близ г. Бургас, что на берегу Черного моря, даже воз- никло местечко под названием Ясная поляна. Здесь, в двух залах библиотеки, носящей имя Л. Толстого, в сен- тябре 1998 г. был открыт музей «Болгарская Ясная поляна». Сегодня музейная экспозиция, с любовью собранная родственниками болгар- ских толстовцев и его прямых наследников из России и других стран мира, насчитывает более 250 экспонатов, среди которых — ценные документы, снимки, рисунки, рукописи, связанные с личностью рус- ского писателя и его последователей. Тут же расположено наибога- тейшее в стране библиотечное собрание с его оригинальными и пере- водными изданиями за период с 1890 по 1944 год. Всё это делает причерноморскую Ясную поляну притягательной для исследователей и почитателей творчества писателя с мировым именем. В туристском центре демонстрируются хозяйственные постройки, домашняя утварь, образцы одежды, которые использовали в первой трети ХХ в. жители болгарского поселения Алан Кайряк [8]. Произведения Л. Толстого многократно переводились на род- ственный болгарский язык и издавались большими тиражами не толь- ко при жизни писателя, но, к чести болгар, его сочинения для детей распространялись даже в период оккупации Балканского полуострова немцами во Второй мировой войне [12; 166–167]. К Толстому в усадь- бу под Тулой часто наведывались болгарские друзья, многие состояли с ним в переписке. О незримом, но довольно прочном духовном при- сутствии русского писателя-философа в общественной и культурной жизни Балканского полуострова говорят слова профессора-историка А. Пантева: «...испуская последний вздох, одоленный воспалением легких на станции Астапово, Толстой так и не доехал до “своей” Бол- гарии, но остался в ней навсегда» [10; 60]. Вышедшая в 2006 г. в Бургасе книга «Поглед върху толстоизма в България» / «Взгляд на толстовство в Болгарии» (196 с., приложение с 34 фотографиями и архивными документами) [12] мыслилась как по- дарок литературной общественности к юбилею Льва Толстого. Коллек- тив ученых-педагогов, филологов (М. Терзиева, Т. Иванова, Н. Ивано- ва) продолжил поисковую работу в направлениях, разрозненно присут- ствовавших в статьях болгарских ученых. Были выделены приоритетные проблемы: последователи Л. Толстого в Болгарии; процесс интеграции социально-философских идей Л. Толстого и гуманистических воззре- ний болгарских мыслителей; толстовские идеи и стиль в литературе и искусстве; педагогические взгляды Л. Толстого в школьной практике Болгарии конца ХIХ — нач. ХХ в.; популяризация толстовского мировоз- зрения в газетно-публицистических и эпистолярных жанрах и др. В монографии подробно рассмотрено своеобразие толстовского движения в Болгарии, отмечены самобытные стороны рецепции тол- стовских идей и художественного стиля его произведений в культу- ре болгарского народа. Обосновывается периодичность толстовства в Болгарии: конец ХIХ в. — 1907 г. (период теоретического обоснования протолстовско- го гуманистического направления); 1907 — конец 30-х гг. (появление серийных периодических изданий, актив- ная просветительская деятельность толстовцев, создание добровольных коло- ний по коллективной обработке земли и вегетарианских сообществ); конец 30-х — 40-е гг. (упадок пацифистского движения толстовцев под давлением агрессивных политических сил — фашизма на Западе и сталинизма в Советском государстве) [12; 20–29]. В книге представлена изначальная роль историков, частных изда- телей и переводчиков (С. Ничева, Г. Шопова, Хр. Досева, Д. Жечкова, С. Андрейчина, И. Коюмджиева и др.) в осмыслении толстовских идей. Впоследствии образно-эстетические соответствия с творчеством рус- ского писателя будут обнаружены в болгарской прозе, драматургии и даже поэзии (в частности, в творчестве Н. Венетова, И. Енчева, Й. Ко- вачева и др.) [12; 80–93]. Болгарским толстовцам присуща разносторонняя просветитель- ская и культурная деятельность (издание газет и журналов, публичные выступления с докладами, театральные постановки и др.). В нач. ХХ в. болгарские последователи Л. Толстого не сумели гибко использовать идеи своего учителя применительно к условиям нового времени, в ре- зультате чего часть их социально-экономических проектов потерпела крах. Но духовное присутствие Толстого в общественной и культурной жизни болгар, продолжает определять собой настоящее и будущее двух дружественных славянских народов. Коллективная монография преподавателей из Университета име- ни А. Златарова в г. Бургас [12] предоставила вниманию читателей аутентичные материалы, связанные с распространением идей Л. Тол- стого в Болгарии, опубликовав рассуждения, мнения, оценки его бол- гарских последователей, рассказав об их судьбах. На обложке книги — одна из знаменательных для толстовского движения в Болгарии фотография, запечатлевшая образы зачинате- лей этого движения: Ст. Андрейчина, Хр. Досева и их соратников по издаваемому в колонии Алан Кайряк журналу «Възраждане (Возрож- дение)», ставшему основной и самой высокой трибуной для учения Толстого в Болгарии. Этот журнал (1907–1935) под редакцией Ст. Андрейчина и Д. Жечкова уже в самом своем начале получил доброжелательную оценку Толстого. Гостившему в его доме Хр. Досеву Лев Толстой сказал: «Да, да, я получаю ваш журнал — он настолько симпатичен! Он единствен- ный журнал в мире, смело проповедующий полностью наши идеи». Основанный поначалу на энтузиазме колонистов Алан Кайряка, жур- нал затем распространяется благодаря усилиям единомышленников. Больше четверти века этот литературно-философский альманах за- нимает серъезное место в культурно-исторической жизни Болгарии, и никакие общественно-политические события, правительственные перевороты, национальные катастрофы не изменяют его духовной на- правленности [12; 74] Хр. Досев определяет ее следующим образом: Задачи «Възраждане» очень широкие. «Възраждане» должен опубликовать все хорошие религиозные, философские, нравственные, социальные и худо- жественные произведения авторов всех времён и народов. Он должен дать серию биографий и изложений учения лучших представителей человечества, обширную популярную библиотеку, которая ознакомила бы народ со всеми теми самыми добрыми и важными знаниями, которые человечество приобрело во всех областях науки. И, наконец, журнал предоставит детям все самые луч- шие художественные, исторические и научные труды, которые помогли бы им понять жизнь и знания [12; 101]. Несмотря на сравнительно ограниченный социальный круг читате- лей, журнал «Възраждане» располагает широким кругом соавторов — это 74 болгарских и иностранных поэта, 128 авторов художественной прозы и несколько сот участников в остальных разделах. На его стра- ницах впервые в Болгарии появляются многие рукописи Л. Н. Толстого [3; 268]. Летописцем толстовского движения в Болгарии по праву считают Хр. Досева. В своей книге «Колония “Возражданцев” в Болгарии» [4] писатель эмоционально описывает первое соприкосновение с идеями Л. Толстого: ...Но как только я начал читать ее, она захватила меня полностью. Какая-то сила приковала всё мое внимание к печатным рядам брошюры. Я читал с ог- ромным вниманием и неожиданно оказался под обаянием Толстого. Несколько печатных рядов было достаточно, чтобы изменилась вся моя жизнь <...> После первой прочитанной книжки, я начал читать другие. Мой горизонт расширялся всё больше и больше. Моей радости не было границ. Мне хотелось говорить и кричать повсюду и каждому об этом новом и прекрасном, что открыл мне русский мудрец [4; 72–73]. Хр. Досев изучает медицину в швейцарской Лозанне. В 1906 г. вместе с группой русских и болгарских толстовцев он нанимает хо- зяйство в окрестностях Лозанны — там, вероятно, и возникла идея о воссоздании толстовских коммун в Болгарии, которую он осущест- вил в деревне Алан Кайряк. Колонистов объединили идеи неприятия военной службы, стремление к нравственному самоусовершенство- ванию, вегетарианство и близость к земле, которую предполагалось обрабатывать дружными усилиями. О жизни в колонии Алан Кайряк можно прочитать проникновенные воспоминания Н. Венетова на стра- ницах журнала «Възраждане» (1920, кн. I): Эта попытка совместной трудовой жизни среди природы оставила у нас глубокое и милое воспоминание, которое исчезнет вместе с нами. Его [Л. Толстого] влияние, на самом деле, трудно заметить, но оно существует — по крайней мере, это так по отношению отдельных субъектов. Благодаря этой колонии и этой обильной литературе великое учение приобрело известность и привлекло единомышленников. Лично для меня это воспоминание является жизнеутверж- дающим оазисом, к которому в минуты изнеможения мой бедный дух часто воз- вращается, чтобы найти отдых и поддержку. И сегодня, вспоминая в тысячный раз эти прекрасные души, я ненапрасно горю желанием снова увидеть их — но они далеко: Досев — в России, Вульф (русский князь Гаврила Вульф. — Н. И.) — неизвестно где, Андрейчин — в Софии, Цонко Николов — на службе в деревне, а Жечков и Коматов — у Бога... [12; 178]. Хр. Досев не раз бывал в России, жил в доме Л. Н. Толстого летом и осенью 1907 г. (в частности, сохранились фотографии, где он запе- чатлен рядом с Л. Толстым в его яснополянском кабинете и на фоне санной повозки) [8], регулярно переписывался с ним, причем досто- верно известно о существовании девяти писем Хр. Досева к Толстому: из Алан Кайряка, Сочи и Майкопа. Хр. Досев писал как на болгарском, так и русском языке. Почтительно высказывал опасение отнять свои- ми рассуждениями ценное время уважаемого Учителя. Но об устано- вившихся за период пребывания в Ясной Поляне доверительно-близ- ких отношениях говорят теплые обращения: «Милый Лев Николаевич!», «Дорогой Лев Николаевич!». Эти письма знакомили Толстого с делами в Болгарии, с изданием журнала «Възраждане» и попытками жителей Балканского полуострова следовать жизненным принципам Л. Н. Толстого. В посланиях Хр. До- сева много тепла, непосредственности, уважения, восхищения. Дорогой Лев Николаевич, уже несколько месяцев как я уехал из Ясной по- ляны и все это время очень хотелось написать вам про всё это интересное, радостное, важное, что я нашёл и узнал у нас, в Болгарии, после своего приез- да — и всё не решался. Не решался, боясь отнять у вас несколько, быть может занятых, минут. Но иногда мне кажется, что не написать вам про то, что вызвали Вы и Христос у нас, — это непростительно, даже преступно. Теперь я чувствую это сильнее, чем когда бы то не было... И сколько у этих людей доброты, стре- мления, желания устроить в себе и вокруг себя новую, лучшую жизнь! (А. Кай- ряк, 4.ІІІ.1908 г.) В другом письме к своему Учителю Хр. Досев отмечает подлин- ную драматичность в решительном отстаивании гражданами Болгарии их гуманистического жизненного выбора — становления на путь тол- стовского пацифизма: «Милый Лев Николаевич, посылаю Вам перевод письма одного отказавшегося от военной службы болгарина, моего знакомого, молодого крестьянина, который за свой отказ был осужден сначала на два года... (Майкоп, 28.ІІ.1910 г.)» [9]. Личную переписку с Л. Н. Толстым ведет также Сава Ничев, вме- сте со Ст. Андрейчиным основатель первого в Болгарии толстовско- го издательства «Новое слово» (просуществовало в Софии с 1903 по 1907 год). Во введении к одному из своих переводов С. Ничев пишет: «Я был вынужден пробудившимся во мне сознанием искать Бога и следовать тому пути, на котором я сейчас нахожусь» [11; 91]. Своими переводами сочинений Л. Толстого именно С. Ничев прилагает пер- вые сознательные усилия в распространении его идей в Болгарии. Переводческая деятельность С. Ничева особенно плодотворна после 1900 г., но и до того он переводил (преимущественно) нравоучите- льные статьи и публицистические очерки Толстого: «Письмо Санкт-Пе- тербургскому комитету грамотности», «Какова моя жизнь», «Что надо делать», «В чем состоит счастье», «Письмо прапорщику», «Сегодняш- нее рабство», «Жизнь и учение Иисуса», «Ответ Синоду», некоторые из «Народных рассказов» и др. Впоследствии Ничев перевел на бол- гарский язык все «Народные рассказы» и издал их в отдельных книгах [11; 91]. Вообще же его переводческая деятельность обширна и плодот- ворна: он переводил также с немецкого и французского. В общей сложности перевел на болгарский язык 32 книги (в том числе Мопас- сана). Однако, несмотря на хорошее владение русским языком, С. Ни- чев почему-то не решался переводить большие романы Л. Толстого [1; 183]. Предпочтения составляли его философские сочинения. Согласно оценке историко-литературного критика Д. Юрукова, одного из выдаю- щихся болгарских толстовцев, издаваемое С. Ничевым «Новое слово» «...предоставило болгарским читателям в хорошем переводе статьи и извлечения из сочинений Толстого и других авторов, и это то един- ственное, с чем будет связываться его скромная слава» [14; 476]. Благородным конкурентом С. Ничева был другой вдохновенный последователь Л. Толстого — Георгий Шопов, известный своим отказом от военной службы. Он издает журналы «Лев Толстой» и «Жизнь» (в 1907 г. выходит только один номер, далее журнал трансформиру- ется в серийную библиотеку «Жизнь»). В 1920-е гг. художественное наследие Л. Толстого издается в переложениях Г. Шопова, Хр. Бонева, Й. Ковачева, Г. Константинова, Н. Чонова [1; 183]. Духовное просвет- ление в братской любви к ближнему, организационная работа и твор- ческие дела создают крепкие личные контакты между болгарскими последователями Л. Толстого, многие из них перерастают в дружбу на всю жизнь. Отношения Ст. Андрейчина, С. Ничева, Хр. Досева, Г. Шопова, Н. Венетова отражены в фотографиях и публикациях на страницах пе- риодической печати. Благодаря любезному содействию наследников и богатым фондам музейных собраний, некоторые из них нашли место в приложении к монографии «Поглед върху толстоизма в България» [12]. К сожалению, многие свидетельства эпохи Л. Толстого безвоз- вратно утеряны. По словам М. Ковачева, сына толстовца второго по- коления Йордана Ковачева, во время бомбардировок Софии во вре- мя Второй мировой войны полностью уничтожена богатая библиотека главного редактора журнала «Възраждане» Ст. Андрейчина, вместе с неопубликованными письмами М. Ганди и Б. Шоу и материалами для сборника в честь Л. Толстого. Сам Ст. Андрейчин спасся тогда чудом. Благодаря неоценимой помощи М. Ковачева, авторский коллек- тив издания «Поглед върху толстоизма в България» имел возможность работать с архивом Й. Ковачева. Это известный болгарский адвокат, писатель, переводчик, народный представитель, общественный дея- тель: с 1932 г. — Почетный член Международного союза писателей (штаб-квартира в Париже), в 1935–1947 гг. — член Совета по борьбе против войны в составе Международного Интернационала, с 1934-го по 1944 гг. — председатель Союза провинциальных писателей Болга- рии. В его личном архиве сохранилась многолетняя переписка с еди- номышленниками в своей стране и за рубежом: письма известных болгарских и иностранных общественных деятелей, писателей, уче- ных. Богата переписка с российскими литераторами по поводу его пе- реводов русской и зарубежной лирики (стихов Пушкина, Лермонтова, Брюсова, Тютчева, С. Надсона, Шелли, С. Прюдома — первого нобе- левского лауреата из числа писателей мира) [6]. Русская обществен- ность высоко ценила Й. Ковачева как знатока и умелого переводчика русской лирики. Так, Михаил Горбунов-Посадов, сын Ив. Горбунова- Посадова, редактора журнала «Свободное воспитание», писал ему: «Ваша книга с переводами Тютчева снова очаровала меня красотой Вашего перевода, так может переводить только человек, в которого за это время вселилась душа самого Тютчева» (12 .03.1938, личный архив Й. Ковачева) [7]. Личная судьба Й. Ковачева весьма драматична: за толстовские и антимилитаристические убеждения болгарские власти дважды ссыла- ли его в лагеря (сохранилась фотография 1938 г., сделанная в при- морском городе Несебр, где он запечатлен среди интернированных болгарских политических деятелей) [12; 188]. Но Й. Ковачев сохранил высоту духа и силу убеждений. В поэме «Овидий» он иносказательно, будто от лица римского поэта, отразил свою судьбу, собственные эти- ческие взгляды и эстетические устремления. После освобождения из очередного заключения в 1958 г. настоящим праздником для него ста- ло посещение русской Ясной Поляны под Тулой. В приложении к кни- ге «Поглед върху толстоизма в България» опубликована фотография этого знаменательного события, где Й. Ковачев, стоя на веранде дома Л. Толстого (1960), выступает перед многочисленными почитателями писателя [12; 190]. Современники запомнили Й. Ковачева и как замечательного ора- тора и стилиста: ...после покойного профессора Асена Златарова, Й. Ковачев остается един- ственным писателем и поэтом, который так щедро и вдохновенно раздает неис- числимые богатства своей души. Где только не звучало его чудное вдохновен- ное слово, такое пламенное и нежное, такое доброе, восторженное, искреннее, убедительное, невыразимо красивое. Когда Ковачев говорит, а он волшебник поэтического слова, кажется, что раскрылись двери небесные и оттуда долета- ет до ушей как колыбельная песня для души ангельский хор волшебный! С бесе- дами он выступал в городах и селах. Какая прекрасная, огромная энциклопедия знаний и бессмертных мыслей может быть составлена, если записать все его сказки! К сожалению, только малая часть из них записана, а всё другое исчезнет в недолговечных следах времени [2; 120]. Говоря о распространении и популярности философско-эстетических идей Л. Н. Толстого в Болгарии, процитируем слова литера- турного критика и патрона бургаского университета, проф. Асена Зла- тарова: «Художник Толстой спасет мыслителя Толстого, завещая его будущему, когда, быть может, настанет царство любви и смирения» [5; 1], дополнив их высказыванием болгарского писателя И. Волена: «...у нас нет писателя, который не прочел бы, не учился бы у Толстого» [12; 93]. Известно, что Лев Толстой большое значение придавал иностран- ным языкам. Помимо общения на английском, немецком, французском, он читал на итальянском, польском, чешском, сербском, латинском, церковнославянском, украинском, татарском языках. В последние годы учил иврит, болгарский, турецкий, голландский. Особое внима- ние уделял разрабатывавшемуся в то время языку эсперанто, на кото- ром хотел видеть переводы из литературной классики разных народов. Он считал, что объединяющим началом в культурно-просветительском плане могут служить общепонятные для многих народов мира тексты христианско-религиозного толка, когда изначальное знание фабулы древних сказаний позволяет читателю глубже проникать в символику и подтекст написанного. И, надо сказать, что в лице болгарской творческой интеллигенции он нашел союзников в приобщении современников к поликультурному опыту народов мира [12; 94–97]. Широкий кругозор, основанный на знании европейских, восточных и древних языков, а также интерес к философии, науке, культуре, экономике — всё это позволяло болгар- ским толстовцам поддерживать активную переписку с прогрессивными писателями мира: Р. Тагором, Р. Ролланом, Ст. Цвейгом, Э. Синкле- ром и др. [12; 117] Исповедуя идеи духовного единения, болгарские толстовцы часто выступали перед согражданами с лекциями на темы: «Место Толстого в культурной истории человечества», «Толстой и Ган- ди», «Николай Рерих», «Виктор Гюго — трибун человечества», «Магия книги», «Иисус — предвечный младенец» и др. [12; 121] В трудные для России годы болгарские друзья пытались оказы- вать посильную помощь «единоверцам»-толстовцам. Так, письма из личного архива Й. Ковачева говорят о том, что в голодном 1932 г. болгарские крестьяне отправили в Сибирь друзьям-вегетарианцам из коммуны «Жизнь и труд», исповедовавшим толстовские идеи «любви, истины и практически праведной жизни», семена для посева, кото- рые принесли немалый урожай [12; 117]. «Дипломатическую» миссию в этом деле проявил Евгений Попов, русский последователь Л. Толстого, участник его третьего пешеходного странствия от Москвы до Ясной Поляны, переводчик трудов Лао-цзы с немецкого оригинала. Когда-то он сблизился с болгарскими собратьями в коммуне Ла Кроа сюр Лютри, хорошо знал язык, вследствие чего часто исполнял перед Л. Толстым народные болгарские песни под фортепиано [12; 117]. Фотографии периода 1904–1930 гг., помещенные в книге «По- глед върху толстоизма в България», подтверждают, насколько широко в стране было распространено движение вегетарианцев. На одной из них на фоне громадного зафрахтованного корабля запечатлена боль- шая группа делегатов их XI Международного съезда в городе Бургас (1929) [12; 191]. Это живые свидетельства своего времени, по которым мы узнаем о гуманистических устремлениях цивилизации в целом. Благородство помыслов тех, кто привержен идеям Л. Н. Толстого, сквозит в глазах и в облике представителей толстовской эпохи, взывая к дружественно- му единению, всепрощению, созиданию Так, страница за страницей перелистывая книгу «Поглед върху толстоизма в България», можно сказать, что философские и художе- ственные идеи Л. Н. Толстого обрели на болгарской земле подлинную действенность. Болгарские толстовцы остались в истории как само- отверженные, бескорыстно отстаивающие свои взгляды люди, име- ющие высокие представления о чести и человеческом достоинстве, как лучшие представители национальной интеллигенции, не идущие на компромиссы с бесчестными чиновниками, как поборники мира и активные участники антивоенного движения. Л итература 1. Васева Ив. Л. Н. Толстой. Переводна рецепция на европейската литературы в България. Руска литература. София, 2001. 2. Василев Д. Предтеча на нова эпоха // На колене пред истината. Паметна библиотека «А. Паскалев». Хасково, 1994. 3. Георгиев Л., Ватова П. Възраждане: Литература и периодика. Т. 3 / БАН. София, 1994. 4. Досев Хр. Колонията на «Възражданци» в България // Съчинения Хр. Досева. Т. 1. Раскази и статии. София: Възраждане. [б. г.]. № 148. 5. Едно чествуване на Толстой: Беседа от проф. д-р Асен Златаров // Литера- турни новини. 1928. Бр. 3. С. 1. 6. Иванова Н. Йордан Ковачев — переводач на руски поэти // Годишник на Уни- верситет «Проф. д-р А. Златаров». Т. XXXІІ. Кн. 2. Бургас, 2003. С. 144–150. 7. Иванова Н. Эпистолярное наследие болгарских толстовцев // Сборник с до- кладами. Стара Загора, 2004. С. 418–425. 8. Музей «Българската Ясна поляна» [Буклет] / Сост. А. Рачева. [б. м.] [б. г.] 9. Опульский А. И. Корреспондентите на Толстой в България // Език и литера- тура. 1964. Кн. 3. 10. Пантев А. Приятели на България // България. ХХ век: Алманах. София, 1999. 11. Рупчев Г. Ново слово // Периодика и литература. Т. 3
Ответов - 1
Аналитик: Спасибо за информацию. Жаль, что форум практически не работает. Меня Л.Н. Толстой интересует не как писатель, хотя в этой области он добился блестящих результатов. Для меня Толстой интересен как человек, который правильно определил роль Иисуса Христа как человека праведника, а не Бога. В то историческое время, когда православие поддерживалось царем и было государственной религией, это был очень смелый шаг. Но истина для Толстого была дороже и он сделал этот мужественный шаг. Хотелось бы, чтобы Толстовцы внимательно изучили мои материалы на сайте www.godocracy.ru. Возможно, кто-нибудь поддержит путь развития новой цивилизации.
полная версия страницы